Подлинная история авиаполка «Нормандия – Неман» - Страница 60

Сталин провозглашает несколько тостов подряд… внезапно становится серьезным: „В газетах по поводу и без повода пишут о героизме. Только на фронте знают, что такое настоящий героизм. Фронтовики говорили мне, что французские пилоты — герои. Я пью за летчиков полка „Нормандия — Неман“. Я пью за вас, полковник Пуяд, командира этого полка и вскоре, я надеюсь, дивизии“. Тяжело ступая, Сталин подходит к дальнему концу стола, где мы сидим. Пуяд встает, идет ему навстречу. Сталин продевает свою руку с бокалом под руку Пуяда, выпивает шампанское и целует полковника. Таков ритуал тоста „на брудершафт“, после которого можно переходить на „ты“. Из всех присутствующих одному Пуяду выпала такая честь.

…Впереди меня Сталин то и дело поворачивается к сидящему рядом де Голлю… Де Голль встает, затем, через мгновение — Сталин, и весь зал поднимается, как по команде. Де Голль громко благодарит, говорит, что уже поздно, что его поезд уходит через несколько часов, величественно произносит: „До свидания, господин маршал“, протягивает руку. Сталин говорит почти просительно: „Есть еще один фильм“, берет протянутую руку в свою, долго жмет ее, задрав голову и глядя в глаза ледяного гиганта. Сцена завораживает: два великих политика оценивают друг друга, возможно, испытывают уважение или зависть друг к другу: один — потому, что у него никогда не будет абсолютной власти, другой — потому, что абсолютная власть не позволяет ему познать ничего другого. В течение нескольких секунд что-то произошло между французским генералом и азиатским деспотом…

… Сталин обращается к Пуяду: „Сколько дивизий сейчас в вашей армии?“ — „Восемь“. — „У великой нации 1793 года всего восемь дивизий?“ Он поднимает бокал: „Выпьем за восемьдесят дивизий французской армии! За великую Францию!“ Всего лишь клише? Но они трогают меня: все-таки они напоминают о престиже, которого, правда, мы больше не заслуживаем, но надежда на возрождение не погасла и после разгрома 1940 года.

Снова заходит Молотов. Короткие переговоры со Сталиным. Затем диалог с Пуядом возобновляется. Довольна ли „Нормандия — Неман“ самолетами? Пуяд говорит о технических достоинствах самолетов Як. Рядом Яковлев пьет молоко. Сталин настаивает: в СССР есть самолеты, огневая мощь которых возрастает за счет сорокамиллиметровых пушек… Пальцем он осторожно снимает пепел с ордена „За боевые заслуги“ на груди Пуяда: „Ты молодец!“…

Снова тенью появляется Молотов. Он держит в руках какую-то бумагу. Сталин читает, далеко отставив лист, кивает головой в знак согласия, возвращается к нашей группе: „Господа, франко-советский договор скоро будет подписан“.

Позднее Гарро рассказал мне о том, что происходило за кулисами. В комнате, где велись переговоры, Молотов выдвигал все более примирительные формулировки признания Люблинского комитета. Во французском посольстве де Голль, сидя за столом у холодного камина, ждал сообщений, читал текст, доставленный из Кремля Дежаном или Гарро, правил его, зачеркивал некоторые фразы и отсылал обратно… Документ, который Молотов давал читать Сталину в свой последний заход, просто назначал дату — 28 декабря, когда газеты должны были объявить о прибытии в Польшу Фуше, без указания какого-либо иного его титула, кроме военного звания.

„Ваш генерал упрям, я тоже. За это я его и уважаю“, — сказал нам Сталин, покидая прием.

„Партия была выиграна в тот момент, когда я покинул Кремль“, — ответил де Голль на мои почтительные поздравления по возвращении в посольство».

Договор был подписан в 5 утра. Это было первое соглашение, подписанное с де Голлем и первое после подписания соглашения о формировании авиагруппы «Нормандия» на советском фронте. Договор действовал до 1955 г. и был денонсирован СССР в ответ на отмену западными державами оккупационного режима в ФРГ и ее вступления в НАТО.

Любопытен обмен мнениями, произошедший до подписания договора:

«Де Голль говорит, что, в сущности, причиной несчастий, постигших Францию, было то, что Франция не была с Россией, не имела с ней соглашения, не имела эффективного договора. Во-вторых, Франция не была в таком географическом положении, которое дало бы ей хорошую позицию против Германии. Короче говоря, французы были отброшены на плохие границы».

И по поводу трений по польскому вопросу:

«Если бы позиция Французского правительства в 1939 г. была более уступчивой в польском вопросе, то немцы не были бы во Франции, а Советский Союз не был бы вынужден вести четвертый год эту войну».

Франция была включена союзниками в состав Европейской Комиссии и стала четвертой державой, участником послевоенного урегулирования. Рейнские области были оккупированы, но не аннексированы и управлялись французами до 1955 г., так же как Саарская область, которая существовал в виде протектората до 1957 года. Французские войска были расквартированы в Германии до 1989 г. Ныне на территории Германии располагается один французский батальон в составе франко-германской бригады.

Среди других вопросов, решенных между Сталиным и де Голлем, был вопрос завершения формирования французской авиадивизии в СССР:

«Сталин спрашивает, достаточно ли у де Голля летчиков.

Де Голль отвечает, что у него очень мало летников, а те летчики, которые находились во Франции, нуждаются в переобучении, так как они четыре года не летали, а кроме того, не знают современных самолетов.

Сталин говорит, что на нашем фронте хорошо сражается авиационный полк „Нормандия“, укомплектованный французскими летчиками.